[indent] Мучительная протяжность классической музыки зацикливается гулкой болью в висках, набивающаей азбукой Морзе короткие язвительные фразы, усиливая острое желанию послать всех и вся нахер. Руки двигались по воздуху, писклявая скрипка взрывалась феерверком над головами. Сидя недалеко от сцены Тристан мог думать лишь о цене этих чертовых мест. Она щебетала что о безумном везении, ведь билеты достались почти даром от какой-то знакомой. Чуть меньше половины зарплаты ради того, чтобы посмотреть как люди в колготкам прыгают по сцене. Да если как следует напоить отца с братом, то можно увидеть па не хуже. А может быть и лучше. Дрейк представил пивной животик отца, висящий над колготками, непозволительно громко хмыкнул и тут же получил наказание в виде тычка в бок.
[float=left][/float][indent] Первые полчаса он действительно пытался насладиться эти зрелищем, а дальше все пошло по пизде. Невыносимая мука - смотреть как дрыгают ногами парни к колготках. Единственным действительно светлым пятном была одна из выступающих девушек. Мужики - отстой, снежинка из первого ряда - хорошо. Когда она танцевала Тристану хотелось прогнать всех, в том числе и собственную девушку, чтоб она танцевала только для него. В остальное время он откровенно скучал, не понимая как можно тратить кучу денег на это. Тристан трагично вздохнул, не отрывая взгляда от сцены. Пальцы впиваются в обивку кресла. Если он будет продолжать нажим, то они просто сломаются в суставах.
[indent]Под конец едва не удалось задремать, но настойчивый тычок справа вернул парня к жизни. Все поднимаются и аплодируют, в их числе и он. Браво, Тристан, ты выдержал. Молодец, парень, ты красавчик. Кажется каждый мужчина в зале одобрительно кивает себе и всем остальным представителям своего пола.
[indent] Открывающийся на дверной проем вид был коллажем из брюк, вечерних платьев и галстуков. Настолько много. Много-много. Воспитанные зверушки, бегущие к выходу, мечтающие поскорее вернуться в свой дом, а затем еще год рассказывать всем знакомым и друзьям какие они культурные. Какие они возвышенные. Тристан закатил глаза, но все равно активно работал локтями, прорываясь к выходу. Что поделать, он был чертовски хорош в улаживании вещей подобного рода. Некоторые недовольно ворчали, но мне было плевать. Ведь было бы верхом невоспитанности начинать перепалку с тем рассыпающимся стариком и его дамочкой, из которой давно откачали всю жидкость. Дрейк видел себя в отражении огромного зеркала у выхода - странное, на его взгляд, лицо бледнеет над рубашкой. Он не привык носить такие вещи, более того, считал, что тратиться на них совершенно неразумно, но девушка настояла. Вдох такой глубокий, будто это могло проветрить голову, а не легкие. В воздухе витал запах дорогих духов, хотя может быть это был одеколон за пять долларов из метро. В этой духоте любой столь резкий аромат был противен.
[indent]Она ненавидела машину Тристана. Вонючее оранжевое нечто, доживающее свои последние дни. Да еще и с постоянной мусоркой позади, которую нельзя убирать. Подобных взглядов он не разделял, так что спокойно отпустил домой на такси. Не хочешь чтоб тебя возили саночки парня - плати за другие или приобретай свои. Захлопнув дверь её такси, Дрейк пошарился по карманам. Никаких ключей от машины и бумажника. [float=right]
[/float]Потому что он, как достойный сын своего отца, зацепил за кошелёк ключи от машины. Громко выругавшись, Тристан заработал парочку идиотских взглядов, и побежал назад. Долго стучал в огромную деревянную дверь, которую никто так и не открыл. Выругавшись снова он обошёл здание в поисках чёрного входа. В закоулке возле обшарпанной железной двери курил парень, который без особых проблем пустил Тристана внутрь. Храни Господь понятливых людей.
[indent] Идя по темному коридору, он никак не мог понять куда надо свернуть чтобы попасть в зал. В помещении пахло пылью и затхлостью. Такая роскошь наверху, а под ним помещение для крыс. Очень милое местечко. Порывисто он дергает за бабочку, которая вдруг начинает ужасно раздражать. Эдакий поводок, показывающий как он предан в этих отношениях. Снова лестница. Коридор. Тристан слышит тихое бормотание где-то в темноте и ускоряет шаг. Поворот.
[indent] Кто-то резко влетел ему в грудь. Стараясь подхватить это нечто, смыкает кольцо своих рук почти у самого пола. Небольшие ладони мгновенно отталкиваются от груди. Удивленно моргнув он видит ту самую снежинку из первого ряда. (Были ли они на самом деле снежинками? Может быть они были кем-то\\чем-то иным. Кто знает эти балетные штуки.) Светлые кудри, которые в этом свете кажутся какими-то голубовато-серебристыми, наивно-милое лицо, пухлые губы. Так вот каков вблизи единственный светлый луч этого жуткого испытания. Мог ли Тристан рассчитывать на приватный танец? Скорее всего нет. Ее детский голосок едва не дрожит от страха.
—Пришел по твою душу, принцесса. Ведь ты своей милой песенкой вызывала прекрасного принца? — Дрейк тихо смеется когда делает шаг назад. Она выглядит такой худой и уставшей, что кажется сейчас снова лишится своей единственной точки опоры и рухнет вниз. — Заодно можешь показать как в зал пройти. Я кажется там ключи от машины просрал.

[indent]Тристан смеется вслед воздушной девице. Такой тонкой и самоуверенной, но чей тихий дрожащий голос разносится по коридору с едва слышным эхом. Желая оставить последнее слово за собой, Дрейк ехидно улыбается и, хоть и не уверен что правильно расслышал ее шепот, складывает руки рупором.
[indent] —Еще ни одна девушка не жаловалась на мой язык, снежинка, — он все равно говорит достаточно тихо, не нарушая тишины, разливающейся между ними. Не ожидая услышать что-нибудь в ответ от этой пунцовой неженки. Она позабавила Тристана своей бравадой, красными пятнами на щеках, а еще разозлила тем, что надела на лицо эту идиотскую маску превосходства. Может быть она все же обладает очарованием, просто зарытым глубоко. Очень глубоко. За вратами надежно закрытого рта.
[indent]Тристан медленно двигается между рядом стульев, подсвечивая себе путь телефоном. Его развлекали мысли о том, что какой-нибудь лысый старик в дорогом костюме мог найти его кошелек и довольно хихикнуть. Мол, глядите, моя туалетная бумага дороже чем этот бумажник. Дрейк не чувствовал себя так, будто ему здесь спокойно. Будто ему плевать на окружающую обстановку. Нет, все это давило на него со всех сторон. Лишняя показушная роскошь. Все это походило на болезнь. Нездоровая тяга к золочению лепнины, изображению голожопых ангелов, покупке слишком дорогих нарядов для обычного балета. Зачем возносить то, что является обычным танцем? А давайте теперь будем ходить в бассейн во фраках. Пловцы тоже тренируются и выступают для людей, но почему-то получают футболки и рваные джинсы. Он садится на колени и направляет свет под кресла. Неожиданно на ковре вырисовывается тень точно такого же размера и формы, как его потерянный бумажник. Тристан радуется как ребенок, когда подкидывает ключи одной рукой и ловит их другой.
[indent]Он стоит не двигаясь, после того, как железная дверь закрывается. Тристан стоит так долго, что кажется дезориентированным; может быть он простоял всего минуту, а может целый час. Прохладный воздух наполняет его легкие, стремится засунуть свои холодные руки под одежду, покрывая тело мурашками. Возле машины Дрейк вытаскивает свое тело из идиотского пиджака, затем рубашку и остается в обычной белой футболке (лучший отцовский совет 2017). Он не мог решить устал от всего на свете или только от сегодняшнего вечера. Порывшись на свалке заднего сиденья Тристан [float=right][/float]находит помятую пачку сигарет, которой там быть не должно. По настойчивому совету своей девушки он почти бросил все это, но сегодняшний день был особым случаем. Он опирается на багажник машины, докуривая сигарету и наблюдая как из-за угла появляется та самая дерзкая снежинка. Она замирает, смотрит на свой телефон, а затем выглядит так, будто нуждается в помощи. Из открытой двери выглядывает фонарик, раскрашивающий асфальт в оранжевый, басы стерео медленно плавятся на тротуаре рядом. Он начинает чувствовать, будто бы весь этот день является одной большой ошибкой. Тристан зажмурил глаза всего лишь на секунду.
[indent]—Достаточно ли я хорош чтобы предлагать тебе помощь? — На этот раз он не корчит из себя смешного и забавного парня. Он просто хочет скорей попасть домой без всяких неприятностей вроде пробок или противных девушек. И если она откажет, то, может быть, ему даже станет чуточку лучше.
[indent]Балерина нерешительно замирает, будто думает что он сию же секунду сорвет с нее одежду и начнет насиловать посреди улицы. Как будто они задорные двороняги, которых не стесняют никакие приличия. Изобразив на лице что-то вроде оскорбления (спасибо, Валентин, ты лучший учитель) Тристан опирается локтями на крышу машины и холодно проговаривает:
—Не собираюсь я тебя насиловать. Послушай внимательно, принцесса. — Его голос стал низким, тихим и звучал куда более угрожающим, чем если бы он прорычал. —У меня есть девушка, которая и притащила меня на балет. Мне вообще-то поебать на все это действие. Но если хочешь идти — иди. Только не забудь что тут гуляет много мужчин, которые с удовольствием сделают с твоей симпатичной мордашкой то, что не собираюсь делать я.
[indent]Дверь громко хлопает, когда он садится в машину. Руки привычно ложатся на руль, [float=left][/float]проводя по прохладной коже. Он не особо терпеливо ждет ответа. Все же отпускать ее одну не особо хотелось. Видимо придется ехать следом или идти пешком. Двигатель испустил небольшой вздох, словно угасающее дыхание. Тристан резко выхватывает ключи и выходит из машины, ухватившись за крышу, чтобы сделать это быстрее. Дверь громко хлопает. Вообще-то, дверь громко хлопала всегда. Даже когда ее пытались закрыть потише. Дрейк обходит машину сзади, проходясь рукой по волосам. Он чувствует себя нестандартно; время проигрывается в нервно ускоренной перемотке.
[indent]—Ладно. Не хочешь залезать в машину? Проводить тебя пешком? Я буду винить себя если завтра по новостям покажут тебя в канаве. Наверное. Если сделаешь лицо чуть попроще, то конечно. — Он презирает свой повышающийся голос, в его голове бабушка снова ворчит что люди кричат лишь тогда, когда их словарный запас слишком мал чтобы говорить нормально. Тристан слышит, что это происходит, несмотря на то, что он пытался сдерживать себя. Но эта девица - сплетение всех самых идиотских и раздражающий факторов.

[indent]Тристан смотрит на их отражение в окне здания напротив. Видит как девушка нерешительно топчется на месте, вся ее поза была смесью беспомощности и уныния. Видит свое лицо над яркой крышей машины. Он не знает, выглядит хорошо или плохо, присутствует ли у него уродливая или красивая сторона. В его лице причудливой комбинацией смешивались геномы родителей. Он надеялся никогда не стать в достаточной мере похожим на кого-то из них. С каждой секундой изображение размывалось, так что Тристан просто молча ждал пока все очертания исчезнут, размажутся в ощущения. Когда силует выскочки превращается в пятно, он наконец моргает. Лицо в отражении просто смотрит в ответ, брови приподнимаются, а рот неприятно изгибается. [float=right][/float]
[indent]—В институте благородных девиц тебя учили пытаться унизить того, который предлагает помощь? — Дрейк собирался быть чрезвычайно раздраженным, если она собиралась разговаривать в таком тоне всю дорогу. — Просто ты думаешь что лучше меня из-за того что выступаешь на сцене. Прости, неженка, это не так. Балет это как пещеры. Ты думаешь что она должна быть сосудом натуральной красоты. А на деле это просто дырка в земле.
[indent]Мысли вихрями кружились в голове. Он устало тянулся к какой-нибудь из них, но был слишком медлителен. Иногда из-за путаницы в голове он казался себе таким дефектным. Он ощущает озноб от усталости и прохлады. Его действия так медлительны когда из кармана появляется небольшая коробочка. Дрейк извлекает один лист мяты и кладет его в рот, медленно прокручивая языком. Его гнев, что был раньше, должным образом не был погашен, и сейчас, чтобы возродиться, ему хватало лишь одного надменного взгляда. Они просто жили, потому что молоды. Кто она вообще такая чтобы сравнивать его с остальными?
[indent]—Кажется ты часто прогуливала свои уроки. Эй, парень? Серьезно? Ладно, плевать. Куртка нужна? Или такие ледяные сердца не мерзнут? — Тристан изучает ее смеющееся лицо, которое видит первый раз. Этот заливистый звук - музыка смеха человека, на совести которого нет ни одного черного пятна. Так она красива. Определенно. Без этой идиотской маски превосходства Настя похожа на обычную девушку, которая рада вниманию парня и предложению пройтись до дома. Он немного оттаивает и улыбается ей, поправляя волосы. Может быть, все пройдет не так уж и плохо. На секунду в голове мелькает мысль о том, что они могли бы стать друзьями. А если бы Тристан был одинок, то, возможно, парой.
[indent]Он не жаждал. Тристан недовольно скривился. В очередной раз. Это было просто смешно. Симпатичная девушка, которая восхитила его на сцене в жизни раздражала его примерно как назойливый комар, не дающий спокойно спать ночью. Он думал о том, что все получается совсем не так, как, предполагалось, должно быть.
[indent]—А твое имя Рон Уизли? — Он проделал хорошую работу своим голосом, только слишком гнусаво и самовлюбленно. Хотя все так и задумывалось. —Танцуешь ты лучше чем шутишь, Настья. Приятно познакомиться. — Его рот никак не может повторить ее имя именно так, как это сделал ее рот. Будто он делает это слишком мягко, разделяя последнюю букву еще на десять. Тристан взвешивал варианты развития событий. Он не хотел слушать от этой благородной девицы шутки про свое имя, который бы наверняка выстреливали с частотой в пару секунд. Да и к чему все это? Он доведет ее до дома и больше никогда не увидит. В этом случае он вполне мог бы назваться. В конце он вытягивает правую руку и жмет тонкую руку девушки, так и не называя своего имени. Она так близко, Тристан даже чувствует запах бальзама для губ. И не может не думать о том, что расстояние между их бедрами можно измерить линейкой. Это внезапное чувство, которое появляется в один миг - вот ты сидишь и делаешь что-то, а потом резко понимаешь что делал все не так. Это осознание было таким, что едва не выбило почву у него из-под ног, так что спустя секунду голос заполняет пустоту.
[indent]—Тристан.
[indent] Он уже предвкушает поездку на шумном и чрезвычайно вонючем авто. Тихие звуки музыки медленно плывут по салону, смешиваясь с запахом сигарет. Уличные фонари чередуются на лобовом стекле, пока они проезжают перекрестки. Коробка передач стучит под его кулаком как громкое сердце. И рваное дыхание педали газа, когда она сначала залипает, а затем пульсирует, когда машина трогается. Тристан тихо и печально вздыхает. Для кого-то камаро покажется пугающим, но на самом деле он ужасно захватывающий. И отказ ехать на машине ударил его в самое сердце, так что он становится похож на ребенка, которому обещали самый красивый леденец с витрины, а вручили картошку. Ссутулившись, он вздыхает достаточно глубоко, чтобы его губы сложились во что-то типа «блпхб».
[indent]—Наши отношения вряд ли успеют подняться на тот уровень, Настьа. И не обзывай свинку корытом! Побольше уважения к старшим. — Он любовно проводит рукой по оранжевому боку автомобиля, а затем подходит к девушке, ожидая пока она скажет куда идти.

[indent] Тристан уже думает о том, что все это постановка. Просто друзья решили его разыграть вот таким вот идиотским способом. Где камера? Скажите уже куда нужно улыбнуться чтобы прекратить это издевательство. Он игнорирует все эти смешные заявления о том, что ее учат не общаться с хамами. Ну, раз уж теперь хамы провожают до дома и проявляют заботу о незнакомых девушках, то ладно. Так что он вступит в команду «игнорирую тебя, чтобы притворяться, будто у меня есть контроль над своими чувствами».
[indent] Он задержал дыхание. Дрейк знал, что Настя заходит слишком далеко в своем желании показаться дерзкой. Слишком далеко, слишком поздно, слишком много. Всё ее поведение пестрило избытком, будто сценический образ так крепко переплелся с ней, что девушка и сама уже не помнит какой должна быть. Ну или она просто страдала патологическим нарциссизмом. А может прогрессируюшей манией величия. Эгоцентризм на стадии обострения? Все вместе? Несмотря на все ее манеры, выговор университетской лекторши и вежливую улыбку, какая-то часть Тристана была уверена что все это вранье, старалась быть справедливой и прекрасно понимала, что Настя просто старается показать себя чуть более крутой, так что он вполне мог игнорировать ее писклявый голосок чтобы сгладить ситуацию. Но его гордость подсказывала что стоит как можно скорее поставить зазнайку на место. И поскорее. С некоторым усилием он выбрал золотую середину. Ну или что-то около того.
[indent] — Герой любовник? Прости, неженка, ты не в моем вкусе, — Он хотел добавить что-то еще, но промолчал, потирая висок кончиками пальцев. Что-то за грудной клеткой Тристана накалялось, он начинал врать сам себе в попытках устранить это.
[indent] Ночь была безлунной, но в небе сухо поблескивали осенние звезды. Он поднимает глаза на ближайший фонарь, а как только тот оказывается за спиной, смотрит на следующий. Глаза щиплет от яркого света, но Тристан все равно продолжал смотреть, слушая стук сердца, который эхом отдавался в ушах и чувствуя, как по рукам разбегаются колючие электрические мурашки. Ровный желтый свет возвращает его в детство. Тот самый момент, когда его семья была полной и кексы, которые мама пекла, когда думала что хочет стать кондитером. Четыре небольших кекса, источающие аромат ванильной глазури, тонким слоем размазанной по верхушке ножом для масла. Он до сих пор помнил запах сгоревшей фиолетовой свечки, видел отражение огонька в маминых глазах, чувствовал мягкую обивку деревянного стула, на котором сидел, поджав ноги. А затем его мать поняла что все это дерьмовая затея. И кексы, и семья.
[indent] Кажется своим корявым произношением Тристан случайно надавил на её слабое место: Настя еще глубже залезла в свою скорлупку превосходства, да еще и высунула наружу сердитые рожки.
— Потише, принцесса. Что за стереотипы про рыжих, ирландцев и алкоголь? Ведь я не стал спрашивать где твой медведь с бутылкой водки. — Настя смотрит на него так, будто увидела кусочек гальки в шкатулке с бриллиантами. От этого было не особо комфортно. От этого взгляда хочется долго скрести кожу ногтями, пытаясь содрать налет неприязни. — Какой ужас. Хорошо что мне никогда не придется произносить твое имя снова.
И в этом «оу» столько всего, что он мгновенно начинает злиться. Тристан молчал. Он так крепко сжал губы, что они превратились в тонкую бескровную линию. Его ноздри гневно раздувались от тяжелого дыхания, а на напряженной шее выступила пульсирующая жила. Все тело напряглось, во рту появилась горечь, а ладони невольно сжались в кулаки. У Дрейка была жесткая политика избегания сокращений своего имени. Особенно от тех, кто пытался переводить это в шутку.
[indent] — Мое имя не сокращается. [float=right][/float]
[indent] Тристан просто надеялся что весь её яд еще обернется жареным петухом и хорошенько клюнет в зад. Он поворачивается к девушке, удивляясь тому, что сейчас она была похожа на куклу, чем когда выступала на сцене. Свет сделал странную скульптуру лица Насти, абсолютно законченным изваянием, вот только скульптор перестарался с выражением эмоций. Круглое личико, которое должно наталкивать на мысли о херувимах, наталкивало только на то, что его обладательница была настоящей занозой.
[indent] — Конечно серьезно. Ой, место жительства свинок, если ты не знаешь, - свинарник. Значит ты живешь в свинарнике? Хорошо хоть окна большие. — После запрещенного приема с именем он уже не мог пуститься в глухую оборону игнорирования.
[indent] Самыми неприятными были даже не слова, а то, каким тоном Настя говорила это. Стоило только успокоится, как она опять сделала это. Возможно, эта девушка просто любила выводить из себя людей и практиковала это на всех окружающих, а теперь решила извести Тристана. Хобби у нее такое, людей бесить. На сцене - нежная снежинка, а как только снимает свою пушистую юбку, так сразу тиран домашний. Одна мысль об этом расслабила, заставила улыбнуться. Придется Дрейку приберечь эту шутку на лучшие времена, уж она точно выведет ее из себя.
[indent] — Неужели ты всем рассказываешь где живешь? Ты ведь думаешь что я маньяк. А вдруг буду приходить каждую ночь под твои большие окна и дрочить как в последний раз? Или я недостаточно умен чтобы запомнить этот сложный путь? — Он уже не мог терпеть все это представление и хотел чтоб она прекратила быть сучкой.
[indent] Какое-то время тишина нарушается только их дыханием.
[indent] Они проходят темную улочку, где двое пьяниц дружно поливают ствол дерева мочой. Их гогот был слышен за сотню метров. И Тристан мог поклясться, что услышал где-то вдали хриплые голоса шлюх, которые зазывали клиентов. Вот уж веселое местечко, отличный выбор для строительства театра. Но чем ближе они подходили к парку, тем тише становилось.
— Вот стремные ублюдки, — бурчит Дрейк себе под нос. Он ненавидит пьяную запутанную речь. Слишком часто слушал ее в детстве. Когда не было сил, когда не справлялся с собой и младшим братом. Когда будил отца, спящего на полу среди бутылок.

[indent]Он обдумывал возможности.
[indent]Эти два пьянчуги никому не вредят, они счастливы в своем алкогольном забвении. И, скорее всего, либо разойдутся по домам, либо уснут прямо в этом парке. Но Дрейк ненавидел именно эту степень опьянения: когда они уже совсем не соображают что делают и похожи на тупых слабых детей. Много раз в своей жизни он чувствовал себя нежеланным, не на своем месте, в самом худшем смысле. Когда ушла мать, когда отец начал пить, когда их второй ребенок оказался на плечах первого. И все это было благодаря изменам или сильному опьянению, так что он не переносил ни первое, ни второе.
[indent] Короче говоря, Тристан погружался в огромную эмоциональную задницу при виде слишком пьяных людей, хотя подозревал, что психолог определит его состояние в несколько других терминах. В такие моменты Дрейк просто отключался от всего мира, забираясь в свой кокон, сделанный из  розовых очков и дерьма единорога. Он очнулся, как матрос, ведущий судно на скалы, невнимательный, летящий в сторону неизбежного столкновения. Голос Насти показался ему каким-то умоляющим, словно она была маленьким ребенком, который, хныча и дергая отца за рукав, просит подняться с пола и больше не пить. Голос, похожий на его собственный в прошлом.
[indent] —Очень жаль, — ответил Тристан, — потому что это какое-то очень мрачное дерьмо.
[indent] Это будет ночь, точно специально созданная для поэтов, влюблённых и фотографов, снимающих на цветную пленку, - одна из тех, которые человек стремится сохранить в своей памяти чтобы в старости сидеть у камина и вспоминать что-то прекрасное. Тристан все еще привыкал к этому [float=right][/float]городу. Тоже самое небо, тот же самый воздух, но будто совсем иная вселенная. Идя через парк и ощущая на коже приятную прохладу начала осени, Тристан закинул голову назад. Каждый вечер он замечал как Лос-Анджелес прекрасен после наступления темноты. И пока над ними расстилалось лоскутное одеяло с вышитыми на нем черными ветвями деревьев, рыжий боролся со своими тараканами, краем уха слушая рассказ девушки.
[indent] — Ты была в тюрьме? Боже, снежинка, да ты бандитка. Это. Круто. — Он поднимает свой кулак и настойчиво сует его Насте почти под нос. — Давай сюда, засранка.
[indent]Хоть девушка и не упомянула что была в числе тех, кто попал в участок, Дрейк понял все по запинке. Такого рода умолкания он связывал с тайной или виной. Это случается, когда кто-то уже готов признаться во всех тяжких, но рот в последнюю секунду идет на попятную. В какой-то момент Настя показалась славной; и, конечно, непредсказуемой. А еще из тех, кто никогда не скажет короткого слова, когда есть длинное. Такая подвижная, разговорчивая. Настоящая. Прощай, куколка со сцены. Привет, защитница парка, попадающая в участок за свои идеи.
[indent] Пожалуй, она ему все же нравится. Та пелена злости отступила и теперь он мог признать самому себе, что, скорее всего, Настя все же симпатична ему. Были ли тут какие-то сомнения? Да, вообще-то, всегда. Постоянно. Всё, что делал Тристан, было сомнением. Даже сейчас он то полностью соглашался с тем, что Настя ему нравится, то спустя секунду полностью отрицал это.
[indent] — Я не шутил про русских! — он возмущенно машет руками, будто плохой актер, желающий показать негодование. — Учусь на юриста. Хочу потом пойти куда-нибудь типа ФБР. Или может быть в полицию, стану детективом. А пока в машинах ковыряюсь.
[indent] Тристан уже хотел спросить чем занимается она, но вовремя передумал, резко закрыв рот. Это было бы просто невозможно глупо. Наверняка в ее жизни нет ничего, кроме этого балета. Это и профессия, и хобби, и вообще вся жизнь.
[indent] Они замирают у двери. Тускло-оранжевый свет фонаря делает все мягким и приглушенным - цвета, поверхности, лица - все, кроме музыки, которая пульсирует сквозь стены соседней квартиры.
[indent] После просмотра определенного жанра фильмов он считал что приглашения на чай это вроде разрешения на секс без обязательств. Может чай? Не мог бы ты переустановить мне винду? Знаешь, у меня что-то с краном, я вся мокрая. Он прикусывает щеку с внутренней стороны, пытаясь сдержать ехидную ухмылочку. Их взгляды соприкоснулись (не глазной секс, конечно, но около того). Дрейк, плохо читавший выражение лиц, часто понимал все совсем не так, как есть на самом деле. Так что расценил все как тревогу. По десятибальной шкале ее тревога, пожалуй, тянула на твердую шестерку. Подумать только, неужели ледяная принцесса волнуется о нем? Неужели она настолько быстро изменила свое мнение, успешно пройдя этап ненависти и настороженности?
[indent] — Наверное я пойду, — он прикрывает глаза, потирая затылок.
[indent] Но не уходит. Продолжает как идиот стоять и смотреть на ее лицо, проделывая тот же самый путь от губ к глазам, что и с самой первой секунды знакомства. Сердце, кажется, начинает стучать в его крови, разгоняя самоконтроль и закручивая все в циклон, который позже обернется только самобичеванием. Либо из-за того что сделает то, что хотел. Либо из-за того что не позволит себе это. Напряжение, повисшее в воздухе можно повесить на веревку и сушить неделю. Дрейк медленно, словно прорываясь сквозь кисель, протягивает к Насте руку. Он не торопится. Как будто девушка может испугаться и сбежать как дикое животное. Раз уж не последовало никакого испуга или криков «Не трогай меня, извращенец!», он касается кончиками пальцев ее лица. Наверное, это неловко (точно, гений). И еще щекотно. Её кожа чертовски горячая. Миллионы градусов, которые плавят его пальцы, а затем и каждую кость. Тристан мог бы начать целовать ее прямо сейчас, забывая обо всех правилах приличия, морали и всего прочего. Но он не был готов к тому, что начнет считать себя тем, кем считал свою мать. Подумала бы ли она что это неуважение? Никто не узнает.
[indent] — Пока, Настя. — Он больше не коверкает ее имя, впервые произнося его именно так, как надо, чтоб все звучало правильно.
[indent] Разворачивается и быстро спускается, слыша только как ударяется его обувь о металл лестницы. И всю дорогу домой в голове вертится навязчивое.
[indent] Каким бывает поцелуй без поцелуя?